— Это невозможно, — возразил Гронвелт. — Ты многому научился за четыре года, и единственное, с чем ты не можешь примириться, это теория вероятностей. Не может стол за три недели проиграть столько денег, если игра идет, как ты говоришь, по-честному.

Калли пожал плечами.

— Так что мне делать?

— Я прикажу менеджеру казино уволить дилеров. Он хочет поставить их за другой стол и посмотреть, что из этого выйдет. Я и так это знаю. Поэтому лучше сразу их уволить.

— Как скажете, — кивнул Калли. — Вы босс. — Он отпил из стакана. — Помните моего друга Мерлина? Который пишет книги?

Гронвелт кивнул.

— Отличный парень.

Калли поставил стакан на столик. Спиртное он не любил, но знал, что Гронвелт терпеть не может пить в одиночку.

— Эта афера, в которой он участвовал, лопнула. Ему нужна моя помощь. На следующей неделе я все равно собирался в Нью-Йорк на встречу с нашими партнерами, поэтому, если вы не возражаете, я улечу завтра.

— Конечно, — кивнул Гронвелт. — Если я смогу чем-то помочь, дай мне знать. Он хороший писатель. — Этим он словно оправдывал свое предложение помочь. Потом добавил: — Мы всегда сможем найти ему здесь работу.

— Спасибо, — поблагодарил Калли. — Но прежде чем уволите этих дилеров, дайте мне еще один шанс. Если вы говорите, что они жульничают, значит, так оно и есть. А я злюсь потому, что не могу ухватить их за руку.

Гронвелт рассмеялся:

— Ладно. Будь я в твоем возрасте, меня бы тоже разбирало любопытство. Вот что я тебе скажу. Распорядись, чтобы сюда принесли видеопленки, и мы вместе их просмотрим. И ты сможешь вылететь в Нью-Йорк со спокойной душой. Идет? Пленки возьми только ночной смены, с восьми вечера до двух часов ночи, чтобы мы захватили пик активности после окончания шоу.

— Почему вы думаете, что они жульничают именно в этот период? — спросил Калли.

— Потому что по-другому просто не может быть, — ответил Гронвелт, а когда Калли снял трубку, добавил: — Позвони в бюро обслуживания и попроси принести нам завтрак.

Они ели и просматривали видеопленки. Калли не чувствовал вкуса еды, так пристально следил он за происходящим на экране. Гронвелт, наоборот, ел медленно и спокойно, запивая стейк отменным красным вином. Картинка на экране застыла: Гронвелт нажал на пульте соответствующую кнопку.

— Ты ничего не заметил? — спросил Гронвелт.

— Нет, — ответил Калли.

— Я тебе подскажу. Питбосс чист. Один дилер тоже, два других нет. И происходит все после завершения шоу. И еще. Нечистые на руки дилеры дают на сдачу и расплачиваются в основном пятидолларовыми фишками. Даже в тех случаях, когда могли бы рассчитываться двадцатипятидолларовыми. Теперь понятно?

Калли покачал головой.

Гронвелт откинулся на спинку дивана. Раскурил огромную гаванскую сигару. Он позволял себе одну в день, обычно после обеда.

— Ты ничего не видишь, потому что все очень уж просто.

Гронвелт позвонил менеджеру казино. Включил видеокамеру, показывающую подозрительный стол. Калли увидел менеджера казино, подошедшего к дилеру. Менеджера сопровождали два сотрудника службы безопасности отеля, невооруженные охранники.

На экране менеджер казино покопался в контейнерах с фишками, стоящих под рукой у дилера, и вытащил пирамидку пятидолларовых фишек. Гронвелт выключил телевизор.

Десятью минутами позже менеджер казино вошел в люкс. Бросил пирамидку пятидолларовых фишек на стол Гронвелта. К изумлению Калли, пирамидка не рассыпалась на отдельные фишки.

Калли взял в руки красный цилиндр. Выглядел он точь-в-точь как пирамидка пятидолларовых фишек, но на самом деле это был цельный полый корпус. Дно подпиралось пружинами. С помощью ножниц, полученных от Гронвелта, Калли удалил дно. Из цилиндра, который выглядел как пирамидка, составленная из десяти красных пятидолларовых фишек, вывалились пять черных фишек, по сто долларов каждая.

— Видишь, как все просто. Человек вступает в игру, отдает дилеру пирамидку пятидолларовых фишек, получает сдачу. Дилер ставит ее перед контейнером со стодолларовыми фишками, по ходу игры загоняет внутрь пять штук. Чуть позже он отдает эту же пирамидку на сдачу, и его сообщник уходит с пятью сотнями. Операция повторяется дважды, доход — тысяча долларов в день, не облагаемых налогом. Так можно и разбогатеть.

— Господи! — выдохнул Калли. — Мне за ними не угнаться.

— Об этом больше не тревожься, — ответил Гронвелт. — Лети в Нью-Йорк, помогай своему приятелю, заканчивай наши дела. Ты повезешь с собой деньги, поэтому загляни ко мне за час до отъезда. А когда вернешься, у меня будут для тебя хорошие новости. Ты наконец-то войдешь в долю, встретишься с важными людьми.

Калли рассмеялся.

— Я не смог раскрыть этот простенький трюк, и меня повышают?

— Почему нет? — пожал плечами Гронвелт. — Тебе пока не хватает опыта и твердости воли.

Глава 18

Калли сидел в салоне первого класса самолета, вылетевшего в Нью-Йорк ночным рейсом, и пил газировку. На его коленях лежал металлический брифкейс, обтянутый кожей и оборудованный сложнейшим замком. Пока Калли держал брифкейс в руках, миллиону долларов, лежащему внутри, ничего не грозило. Сам Калли открыть замок не мог.

В Вегасе Гронвелт сосчитал деньги в присутствии Калли, аккуратно уложил пачки в брифкейс, закрыл крышку, протянул брифкейс Калли. Нью-йоркские партнеры не знали, как и когда они получат деньги. Решение принимал сам Гронвелт. И тем не менее Калли нервничал. Сжимая ручку брифкейса, он думал о последних четырех годах своей жизни. Он прошел долгий путь, многое узнал, но ему предстояло идти дальше и узнавать больше. И Калли прекрасно понимал, что такая жизнь чревата опасностями, ибо играть приходилось по-крупному.

Почему Гронвелт выбрал его? Что увидел в нем Гронвелт? Сумел ли он заглянуть в будущее? Держа металлический брифкейс на коленях, Калли Кросс пытался предугадать свою судьбу. Как просчитывал оставшиеся в «башмаке» карты, как ждал, когда в его руке появится сила, которая обеспечит ему дюжину выигрышных бросков костей.

Почти четыре года тому назад Гронвелт начал готовить из Калли своего главного помощника. Калли стал его шпионом в «Ксанаду» задолго до приезда Мерлина и Джордана и хорошо справлялся со своей работой. Гронвелт немного разочаровался в Калли, когда тот неожиданно сдружился с Мерлином и Джорданом. Разозлился на него, когда Калли в ту знаменитую ночь переметнулся за столом для баккара на сторону Джордана. Калли полагал, что его карьера в «Ксанаду» рухнула, но неожиданно для него именно тогда Гронвелт и дал ему настоящую работу. Калли часто задавался вопросом: почему?

Первый год Гронвелт продержал Калли за столиком для блэкджека, от которого вроде бы лежал неблизкий путь до позиции «Ксанаду-два». Калли подозревал, что его вновь хотят задействовать в качестве шпиона. Но Гронвелт уготовил ему другую роль. Калли обеспечивал пополнение «черной кассы» казино.

Гронвелт полагал, что те владельцы казино, которые мухлюют с бухгалтерскими книгами, в итоге все равно окажутся в минусе: рано или поздно ФБР обязательно доберется до них. Этот способ сокрытия доходов лежал на поверхности. Кто-то мог проболтаться, кто-то, если совладельцев было пять или шесть, мог остаться недовольным. Итог в любом случае был бы плачевным. Гронвелт разработал куда более эффективную систему. Во всяком случае, так он говорил Калли.

Он знал, что Калли — шулер. Пусть не ас, но без труда работающий со второй картой. То есть верхнюю мог придержать для себя, а сдавать начать со второй. Где-то за час до начала ночной смены Калли вызывали в кабинет Гронвелта, где он и получал подробные инструкции. В определенное время, скажем, в час ночи или в четыре утра, к его столику подойдет человек в определенного цвета пиджаке и сделает несколько ставок в определенной последовательности: скажем, сто, пятьсот и двадцать пять долларов. Этот игрок должен выиграть за несколько часов от десяти до двадцати тысяч долларов. Карты свои он будет выкладывать картинкой вверх, что нехарактерно для играющих по-крупному, и Калли, видя его карты, всегда сможет воспользоваться верхней так, чтобы выигрыш остался за клиентом. Калли не знал, как деньги возвращались к Гронвелту и его партнерам. Он выполнял свою работу, не задавая вопросов. Никогда не открывал рот.